Читать онлайн книгу "«Краткость и талант». Альманах-2020"
«Краткость и талант». Альманах-2020
Ирина Мурина
Ольга Дегтярева
Александр Бюров
Артур Гинзбург
Ольга Нечаева
Иван Сушин
Оксана Дунаева
Ирина Шишковская
Михаил Прокопов
Сергей Селетков
Литературная мастерская «Краткость и талант»
В альманахе представлены рассказы выпускников онлайн-школы писательского мастерства «Краткость и талант», а также приглашенных авторов, которые только начинают большую литературную карьеру.
В 2020 году весь мир сидел на карантине, сокрушаясь о вчерашней гармонии, и с тревогой заглядывал в будущее. По вполне понятным причинам, основной темой сборника мы выбрали судьбу. Удары судьбы. Подарки судьбы. Крутые повороты и препятствия, встающие на пути главных героев. Судьбоносные решения. Случайности, которые, на самом деле, конечно же, не случайны. Авторы с большим интересом исследовали эту тему, размышляя о дальнейшей судьбе всего человечества и отдельно взятых людей.
Иван Сушин, Ольга Дегтярева, Михаил Прокопов, Ольга Нечаева, Сергей Селетков, Ирина Шишковская, Оксана Дунаева, Ирина Мурина, Александр Бюров, Артур Гинзбург
«Краткость и талант»
Альманах-2020
Возрастное ограничение: 18 +
Иван Сушин
«Багровый плащ»
Из дневника молодого человека
29 февраля
Зачем я пишу все это? Не знаю. Раньше мне никогда не хотелось доверить бумаге какие-то свои мысли или описать события прошедшего дня. Наверное, потому, что раньше ничего особенного в моей жизни не происходило. Да и сколько ее было той жизни? Семнадцать лет, которые я смутно помню, и перед ними еще два года – их я не помню совсем.
Подсчитали? Это не трудно. Да, мне девятнадцать лет. Меня зовут… Впрочем, я не хочу, чтобы вы знали мое имя. Ваши имена мне тоже до лампочки. Проще раскрывать душу перед незнакомцами.
Сегодня утром я достал с антресолей сундучок. В нем хранятся трофеи, привезенные прадедом с войны. Фляжка, пробитая пулей. Полевой бинокль с поцарапанными стеклами. Потемневший и затупившийся штык-нож от винтовки Маузер. Мелкие монетки с орлом и свастикой. Янтарная трубка со сломанным чубуком. Пожелтевшие фотографии и фронтовые письма, сложенные треугольником. Когда прадед еще был жив, он раз в год, на 9 мая, открывал сундук, разворачивал полинявшую тряпку, в которую все это было завернуто, и раскладывал вещицы на столе. Нам он ничего не рассказывал, вообще не говорил о войне. Просто смотрел, вспоминал и пил водку.
Честно говоря, я достал это барахло, чтобы продать бинокль. Скоро 8 марта, а у меня с деньгами голяк. Стипендию дадут только десятого, у родителей не перехватишь. Даже подарок Агате купить не на что. Но без подарка к Агате идти нельзя, она девушка капризная. Это и понятно, с такой обалденной фигурой имеет право капризничать. Думал я, где взять денег и тут меня осенило. Бинокль, конечно, старенький, но в интернете за него можно выручить тысяч пять. Глядишь, и остальную рухлядь удастся сбагрить, хоть по тысчонке. Те же монетки коллекционеры с руками оторвут. Да хоть бы и по сто рублей, все пригодится. Только не надо думать, что я гнида и мне плевать на память… Прадед давно умер, а сундук этот уже лет пять никто не доставал. Не только мне, всем в нашей семье плевать на память.
Короче я разложил на две кучки: что точно купят, а что вряд ли. Сфоткал, проставил цены, загрузил. Жду, пока покупатели набегут. От нечего делать присмотрелся к тряпке на дне сундучка. Оказалось, это не просто обрывок материи, а короткая накидка с завязками. Сразу представил, как какой-нибудь тевтонский рыцарь набрасывал ее поверх доспехов, и багровое полотнище развевалось на ветру, внушая ужас врагам. Да, с тех пор плащ полинял и выцвел, кое-где протерся до дыр, но по краю ворота еще можно разглядеть витиеватую вышивку, а на концах завязок сохранились бронзовые колпачки с тиснением. Правда мне даже в лупу не удалось разглядеть, что там изображено – то ли топор, то ли готическая буква. Непростая вещица! Пожалуй, за нее можно содрать даже больше, чем за бинокль. Историческая редкость, в интернете полно придурков, которые наряжаются в доспехи из консервных банок и устраивают турниры. Им такую штуку впарить можно за большие деньги. За двадцать тысяч, например, или даже за тридцать. Нет, тут я хватил, за тридцать не возьмут. Но нужно ставить цену побольше, пусть торгуются. Да за сколько бы ни взяли – отдам. Это же сразу не только подарок для Агаты, но и ресторан, и шампанское, и кто знает, чем закончится вечер…
Прадед, наверное, и не догадывался, какое это сокровище. Подобрал накидку в руинах немецкого домика, разрушенного точным попаданием снаряда. Завернул трофеи, чтобы не гремели в сундучке. Хорошо, что правнук оказался умнее. Распознал истинную ценность. Да, когда-то плащ был темно-красным, но теперь бледный, как зимний рассвет. Я пару раз встряхнул его, выбивая пыль, а потом небрежным жестом набросил на плечи и завязал тесемки. Посмотрел в зеркало и обомлел.
Я не отражался в зеркале. Комната вся видна – кровать, угол стола, книжные полки, цветок на подоконнике… А меня нет. Вообще нет. Сбросил я плащ – и сразу проявился в зеркале. Вот он я, стою с отвисшей челюстью и линялой тряпкой в руках. Я в панике бросил накидку на пол и убежал на кухню. Глотнул кефира холодного, бутылку приложил к виску, чтобы унять бешеный пульс. Потом вернулся в комнату, взял эту тетрадку и начал писать, чтобы привести мысли в порядок. Но самое главное написать страшно…
Это что же получается…
Плащ-невидимка?
Вот пишу эти слова, и руки дрожат. Нужно попробовать снова, но не могу заставить себя прикоснуться к накидке. Убеждаю себя, что, скорее всего, ничего не произойдет, мне просто померещилось.
Но что, если я опять исчезну?
Не может быть, чтобы плащ-невидимка существовал в реальности, ведь правда?
Неужели я схожу с ума?
Сегодня утром, на свежую голову, я решился. Нужно просто набросить плащ на плечи, подойти к зеркалу и увидеть свое отражение. Так я и сделал. И опять исчез. Не видно ни меня, ни проклятой накидки – только комната. Второй раз выглядело уже не так страшно, но я задумался: а что если это просто обман зрения? Я поверил в невидимость и потому мозг не воспринимает мое отражение. Бредит, вот и глазам команду дает: не фиксировать.
Я решил проверить на ком-нибудь еще. Как был, в одних трусах и в накидке, вышел на лестницу. Спустился до второго этажа, повстречал старушку. Поздоровался. Видели бы вы, как она отпрыгнула! Будто молодая газель. Кошелку уронила, свекла с длинным кривым хвостом поскакала по ступенькам вниз, напоминая огромную крысу. Бабка озиралась по сторонам, крестилась истово, приговаривала: «Свят, свят, свят!» Испугалась. Значит, не видела меня. Но эта старуха – слепая, как крот. Не самый лучший кандидат для проверки.
Я вышел из подъезда, сразу замерз – вся эта невидимость ничуть не защищает от холода. Ну, что делать, придется потерпеть. У соседнего подъезда курили хулиганы. Вроде все местные, примелькавшиеся, но один – рыжий, долговязый, – не с нашего района. Слепил снежок, прицелился и метнул прямо в ржавые вихры.
– Эй! Сука… Кто это сделал? – заорал пацан, оглядываясь по сторонам.
Остальные тоже заозирались. Все она хотя бы раз посмотрели прямо на меня, но не увидели. Значит, эта накидка и вправду скрывает хозяина от посторонних глаз.
Я вернулся в квартиру и спрятал плащ под кровать, чтобы родители, ненароком, не наткнулись. Весь день шерстил интернет, в поисках хоть каких-то упоминаний плаща-невидимки. Ничего, кроме сказочек и бреда параноиков. Но ведь эта штука реально существует. Надо придумать, как применить накидку себе на пользу.
2 марта
События вчерашнего вечера кажутся мне кошмарным сном, но все же я запишу, пока они свежи в памяти.
Часов в шесть позвонила Агата, мы с ней собирались покататься на коньках в парке. Отказалась, сказала, что голова болит. Я сразу не поверил. Какое-то мерзкое подозрение не давало мне покоя, подзуживало проследить за любимой девушкой. Это не составит труда, если надеть плащ-невидимку. А живет Агата в соседнем доме, тут идти-то всего ничего.
Но я все еще не был уверен в ее вероломстве. Взял бинокль прадеда, который так и не купил никто. Сел у окна. Заглянуть в квартиру Агаты не получилось бы, ее окна выходят на противоположную сторону. Зато подъезд – как на ладони. А возле подъезда ошивается тот самый рыжий хулиган, ушибленный снежком. Я малость позлорадствовал, разглядев шишку у него на виске. Хороший бинокль у прадеда был, может не стоит такой продавать? Пригодится. Отлично увеличивает. Каждый прыщ на наглой морде виден. Я следил за рыжим еще минут десять. Потом на крыльце подъезда появилась Агата, позволила долговязому поцеловать себя в щечку и они пошли в сторону парка.
Я расстроился, но ненадолго. Вскоре во мне вскипела волна бешеной ярости, захотелось догнать их и надавать этому парню пинков, а предательницу оттаскать за волосы. Я быстро оделся, схватил плащ и выбежал из квартиры. Спускаясь по лестнице, я огляделся – никого нет, – и набросил плащ. На улицу вышел уже невидимым и побежал догонять Агату с ее ухажером.
По дороге чуть остыл и задумался. Девушка не клялась мне в верности, мы даже не пара – так, встречаемся иногда, гуляем, болтаем. Почему бы ей не пойти на свидание с другим? Это логично. Я перестал злиться на Агату, но своего соперника по-прежнему ненавидел. Надо дождаться, пока они разойдутся и набить рыжему морду. Если получится. Он на голову выше меня и подраться явно не дурак. Справлюсь ли? Разве что ударить по голове чем-то тяжелым? Нет, так и убить можно…
Мысль эта окончательно отрезвила, и я просто поплелся по парку, высматривая глазами гуляющую парочку. Гуляли они недолго, зашли в кафе, заказали пиццу. Сидели там больше часа, этот рыжий гад вроде как невзначай лапал Агату, разок даже поцеловал взасос. Потом они еще тискались в темной аллее, пока я не спугнул их громким кашлем из-за дерева. Агата шарахнулась и поспешила к дому, у подъезда отпрянула, когда рыжий полез с поцелуями, но сказала на прощанье:
– Ладно, уболтал. Завтра ты все получишь. Родителей весь день дома не будет, приходи к двенадцати.
Она забежала в подъезд, а парень довольно хмыкнул и пошел, насвистывая. Потом достал телефон и позвонил:
– Але, Кабан! Прикинь, эта дура дозрела. Завтра я ее завалю. Че? Не, без обломов. В натуре, завалю, ага.
Мысль об убийстве уже не казалась мне ужасной. Хотелось задушить долговязого или размозжить голову камнем, только чтобы он заткнулся и не повторял это мерзкое слово. «Завалю». Это я тебя завалю, понял? Завтра в полдень ты будешь лежать в морге…
И тут я услышал голос: «Давай, убей его!»
Это не было моей мыслью, чей-то хриплый шепот раздавался прямо в моей голове. Но этого же не может быть? Раздвоение личности? Неужели во мне всегда дремал кровожадный маньяк, а теперь он пытается вырваться на свободу?
«Все люди жаждут крови» – откликнулся шепот. – «Да только мало кто отважится эту жажду утолить. Но если ты сможешь, то перед тобой откроются безграничные возможности!»
Я огляделся. Вокруг никого. Только этот хвастливый ублюдок с телефоном. Неужели, это плащ со мной говорит?
«А ты догадливый», – откликнулся шепот. – «Но слабоват в коленках, да? Не повезло мне с тобой!»
Я пребывал в шоке оттого, что кусок ткани заговорил, это напугало меня гораздо сильнее, чем появившееся желание убивать. А хриплый шепот продолжал звучать в голове: «Ты что же, стерпишь это, слюнтяй? Позволишь этому прыщавому идиоту завалить девушку, о которой ты мечтаешь? Это случится уже завтра, если ты ничего не сделаешь. Его грязные пальцы сожмут нежные розовые соски, а потом он взгромоздится на Агату, раздвинет ее ляжки и…»
Я взвыл, не дослушав. Перед глазами внезапно возникла багровая пелена, словно кровавый туман затопил весь мир. В этом тумане остались только я и долговязая фигура в трех шагах впереди. Одним прыжком я подскочил к рыжему и сильно толкнул его в спину. Он качнулся и, чтобы не потерять равновесия, шагнул на проезжую часть. Прямо под колеса грузовика.
Но дальше началось самое страшное.
«Окуни руки в его кровь!» – приказал плащ. – «Давай, никто ведь нас не видит! Вот так, вот так. Молодец, послушный мальчик. А теперь вытри ладони о мантию…»
В хриплом шепоте явственно слышалось нетерпение, как у наркомана, давно мечтающего о дозе.
Когда я снял накидку в подъезде, она уже не выглядела полинялой тряпицей. Багровый цвет растекался по материи, проступая пятнами то здесь, то там. Видимо, этот плащ – что-то вроде вампира, питающегося кровью…
Ох, поскорее бы закончился этот кошмар.
Я с трудом доковылял до квартиры и рухнул на кровать. Как ни странно, я сразу заснул, не испытывая угрызений совести.
Но вот пришло утро и я в смятении. Не знаю, что и думать. Может, все это мне привиделось? Хорошо бы так. Ясно одно: эту проклятую накидку я больше никогда не надену!
4 марта
Звонил Агате. Она рыдает. Сегодня похороны. Черт, выходит, этот рыжий для нее был не просто случайным ухажером?!
Заставляю себя не думать о том, что натворил. Получается не очень…
5 марта
А чего она рыдает-то? По мне бы, наверняка, так не убивалась… «Завтра дам». Хрен-то там! Никому ты не дашь, кроме меня, понятно? Если надо, всех кобелей в округе перебью. Кстати, хорошо бы разведать, а вдруг у нее еще кто-то есть. Девчонка красивая, такую многие захотят завалить.
Разведывать лучше тайком. Придется снова надеть багровый плащ. Готов ли я к этому? Нет. Но к такому вообще не подготовишься. Это как в прорубь нырнуть – или решаешься, или нет.
Три дня я не прикасался к накидке. Ткань потускнела, видимо кровавой жертвы надолго не хватает. Как только я набросил плащ на плечи, снова раздался хриплый шепот: «Я ошибся, дружок! Ты из крепкой породы. Вместе мы способны на великие дела, но для начала, я помогу тебе покорить эту девку. Ты ведь этого хочешь?»
Сразу угадал, будто мысли сокровенные прочел. Может, так и есть, ведь как-то же этот голос проник в мою голову.
– Ты вообще кто? – спросил я мысленно.
– Я призрак Вихенбахских палачей, – ответил хриплый шепот.
Прекрасно, то есть я общаюсь с привидением. Стало жутко, и я потянулся к завязкам, чтобы скинуть плащ, но любопытство пересилило.
– Как это? Если палачей много, то почему один призрак? – все так же мысленно расспрашивал я. – И почему ты вселился в этот плащ? И где вообще этот Вихен-шмихен?
– Отличные вопросы, дружок! – усмехнулся призрак. – Пока мы ждем твою зазнобу, как раз хватит времени на них ответить. Слушай внимательно, и запоминай. Вихенбах – это город в немецких землях. В нем, почитай уж восемьсот лет назад жил мясник по имени Йоганн. Городок был тихим, там даже судьи отродясь не водилось, а потому и казней не устраивали. Но потом в Вихенбах пришла святая инквизиция и началась охота на ведьм и тех, кто с дьяволом якшается. Ловили всех подряд, пытали, мучали, заставляли сознаваться в выдуманных грехах и оговаривать соседей. Приезжий палач старательно тянул жилы и ломал кости, но вскоре – то ли отравили его, то ли сам слег от обжорства, – помер лиходей. Инквизиция кинула клич: кто желает стать новым палачом Вихенбаха? Собралась община, долго обсуждали, а потом поклонились Йоганну: «Иди в палачи!» Он отнекиваться, но соседи упросили. «Ведь свой-то, да без охоты к пыткам, ты не так сильно мучить людей будешь. К тому же ты – мясник, значит и казнить сможешь быстро, без лишней боли. Эта работенка, знаешь ли, не каждому под силу. Но если ты откажешься, пришлют из Мюнхена очередного садиста. Соглашайся, Йоганн, всем миром просим!» Он и согласился. Спас город, после первой волны инквизиции там почти не осталось покалеченных или изувеченных, как по всей Европе…
– Подожди! – перебил я. – Что-то у меня в голове не складывается… А как ты, немецкий плащ, вдруг со мной по-русски говоришь?
– Так я же и говорю с тобой мысленно, у тебя в голове. А мысли на любом языке одинаково понятны, – объяснил хриплый шепот и тут же гневно одернул. – Не перебивай! У нас мало времени. Слушай. Йоганн служил палачом Вихенбаха больше двадцати лет, но потом отошел от дел. Палачом стал его сын, Петер. Отец напутствовал его не усердствовать в работе чрезмерно, да к горожанам относиться по-людски. Но юноша оказался жестоким и бессердечным. Ух, как лютовал он в пыточной! Отец его со стыда помер, а Петер еще больше окрысился, изобретал орудия для мучений, каких еще свет не видывал. Жители Вихенбаха ненавидели молодого палача, бросали ему вслед камни, а в лицо – конский навоз. Трактирщик плевал в кружку с элем, прежде, чем подать Петеру. А однажды на него напали ночью, из-за угла, и ударили серпом по горлу. Палач выжил, но шрам остался. Опасаясь повторного нападения, Петер поехал в Прагу, к известному алхимику. Тот за полный кошель золота продал плащ-невидимку, чтобы никто не мог проследить за палачом или подстеречь в темном переулке.
– Это тебя что ли? – перебил я и почувствовал, как завязки накидки стянулись вокруг горла, лишая дыхания.
– Я же велел не перебивать! – прошипел призрак. – Да, это тот самый плащ. Но слушай дальше. Петер прожил долгую жизнь, а на старости лет поехал к тому же алхимику, чтобы купить еще немножко колдовства. За три кошеля золота магик сделал так, что черная душа старого палача после смерти поселится в этом плаще. А после и души всех его потомков вольются в эту же мантию. Нужно только не забывать обагрять ее кровью после каждой казни. Все потомки Петера работали палачами в Вихенбахе, спрос на эту профессию в любые времена высок.
– И все их души объединились в тебе? – прохрипел я.
– Сообразительный мальчик, – призрак чуть распустил завязки, позволяя мне вдохнуть полной грудью. – К сожалению, род Петера прервался и с тех пор этот плащ может только служить тому, кто не забывает обагрять материю кровью своих жертв.
– Значит, и мой прадед…
– Нет, он так ни разу и не надел мантию. Скорее всего, просто не понял, как это делается. Но ты – умница. С тобой мы совершим великие подвиги.
– Я не хочу подвиги, – честно признался я. – Я хочу Агату.
– Да, да, – раздраженно ответил призрак. – Агата уже твоя. Я помогу покорить эту девку, это не сложно. Просто следуй за ней, как тень, пока не выяснишь, что ей нравится, пока не подслушаешь все секреты. Тогда подберешь ключик к ее сердцу.
Я снял накидку и спрятал в сундуке под кроватью.
Понятно, что плащ старается не для меня, а для себя. Ведь если я каждый день буду следить за Агатой, то мне в обмен на невидимость, придется убивать. Готов ли я к такому развитию событий? Не уверен. У меня до сих пор дрожат руки. Меня тошнит, выворачивает наизнанку при мысли о том, что я сделал с этим рыжим недотепой. Но где-то в подсознании бьется мысль: зато он не завалит мою девочку. Мою Агату. И это не шепот плаща, не подсказки призрачных палачей. Я сам так думаю и радуюсь этому.
Радуюсь всем сердцем.
7 марта
Два дня я неотступно следовал за Агатой. Выяснял, с кем она встречается. Подслушивал разговоры с подругами. Наловчился читать переписку в ее телефоне. Представляете, эта дуреха решила, что смерть рыжего – это знак судьбы. Нельзя мутить с первым встречным прощелыгой, а нужно найти богатого и щедрого мужчину, чтобы удачно выйти замуж. Она повторяла это снова и снова, как мантру или заклинание. Ну да, «чтобы Вселенная услышала». Как же раздражает этот розовый бред. Приходилось терпеть, но в конечном итоге я дождался подсказки. Уже вечером она пожаловалась самой близкой подруге, что всегда мечтала получить шикарный букет – сто одну розу на 8 марта, а завтра ей никто не подарит даже занюханный букет.
Вот он мой шанс!
Но где взять деньги? Призрак, уловив мои мысли, тут же предложил решение. Он выбирает жертву с полным кошельком, а я убиваю, чтобы напоить мантию кровью.
Легко сказать. Я при одной мысли об этом чуть в обморок не упал. Но призрак пообещал, что поддержит, подскажет и направит мою руку. Для начала он предложил мне выбрать оружие. Не всегда же поблизости окажется грузовик, летящий на полной скорости. Я взял штык-нож из прадедова сундучка, заточил, как сумел, на бруске для кухонных ножей и за час до полуночи вышел на улицу. Плащ-невидимка скрывал меня от посторонних глаз, а призрак вел по улицам, словно у него был компас, указывающий на нужную жертву. Мы притаились у банкомата в темном переулке. Двух прохожих отпустили с миром, поскольку снимали они мелкие суммы. Третий же запросил 150 000 рублей. Я не запомнил его лица, поскольку смотрел на спину – широкую спину в дорогом пальто с меховым воротником. Запомнился аромат его одеколона, с нотками сандалового дерева или еще чего-то, я же не разбираюсь в парфюмерии, но от этого мужика реально пахло миллионами. Я ненавидел его в тот момент, как любой бедняк ненавидит любого богача. Как только он забрал деньги, я ударил в шею. Нож рассек артерию, ткань пальто тут же потемнела от хлынувшей крови, плащ упивался и ликовал – на него тоже попала изрядная струя. Я осторожно перевернул тело, вырвал купюры из мертвых рук и убежал, сетуя на то, что деньги испачкались, да и мои джинсы тоже. Однако в подъезде, когда я снял невидимку, выяснилось, что плащ втянул в себя все до последней капли. Багровая ткань светилась, будто внутри полыхал волшебный огонь. На мне не было ни следа жуткого преступления, а деньги остались чистыми. Я спрятал их под кровать, вместе с ножом и мантией.
Засыпая, я представлял, как замечательно мы завтра погуляем с Агатой. Теперь хватит не только на букет.
8 марта
Запишу события сегодняшнего дня, просто чтобы не забыть, каким должно быть идеальное свидание.
Как только опустились сумерки, я позвонил Агате, и позвал кататься на коньках. Она отказалась, но я настаивал. Откуда взялась эта самоуверенность? Раньше я блеял и краснел, а теперь говорил, не принимая отказа. То ли плащ вселил в меня уверенность, то ли 150 000 рублей – я никогда прежде не держал в руках столько денег за раз! Уговорил. Агата вышла в спортивных штанах и с коньками. А у порога лимузин, шампанское. Она минут десять не могла ничего сказать, настолько удивилась. Катались по вечернему городу, обнимались, хихикали. Я обнаглел настолько, что залез к ней под свитер и пощупал грудки – нежные, упругие… Я прежде и не замечал, что Агата не носит лифчик! Она, конечно, отбивалась, но не сказать, чтоб сильно. Поужинали в шикарном ресторане. Агата сильно смущалась из-за своего затрапезного вида, но мне это было только на руку. Я сорил деньгами и заказывал все самое лучшее. На прощание у подъезда вручил букет – сто одну розу. Красные, как кровь. Агата смутилась еще больше и сказала: «Тяжелый какой, я его сама не донесу». Проводил до квартиры. Внутрь не пригласила, но поцеловала так, что у меня в ушах зазвенело. Меня еще никто так не целовал!
Придя домой, я сразу полез смотреть соцсети Агаты. Там уже появилось фото чудо-букета с кучей смайликов и разноцветных сердечек вместо подписи. Похоже, я сумел ее заинтересовать, а значит, жуткий плащ мне больше не нужен!
10 апреля
Давно ничего не писал.
Некогда. Рано я решил, что плащ уже не пригодится. Деньги-то кончились. Хоть и много их было, а утекли, как вода сквозь пальцы. После каждого свидания с Агатой приходилось снова охотиться. Плащ надоумил меня не убивать прямо возле банкоматов, хоть мы и невидимы для глаз и видеокамер, но все же это слишком подозрительно. Да и люди в момент снятия крупных сумм особенно напряжены, готовы к неприятностям. Когда же они отходят на пару сотен метров, то расслабляются и перестают внимательно смотреть по сторонам. В этот момент и нужно нападать.
Я крался по пятам и в темном переулке вонзал нож в спину. Плащ научил куда лучше бить, чтобы лезвие беспрепятственно скользнуло между ребер, сразу в сердце или в легкое. Я убивал, не задумываясь о том, какое зло творю. Плащ, словно пиявка, присосался к моей шее, и мне передавалась его убежденность: каждый человек в чем-то да виновен, а значит, заслуживает смерти. Плащ шептал, что чует отвратительных злодеев, которые заработали деньги бесчестным путем. Я кивал, хотя и не верил.
Агата важнее. Она стала такой милой и ласковой, нельзя, чтобы это прекратилось. Пока она не согласится выйти за меня замуж и не станет моей навсегда, я продолжу убивать.
Сегодня я пересчитал купюры, спрятанные в жестянке под кроватью. Больше 10 миллионов рублей, то все еще недостаточно для моей цели.
О том, сколько людей пришлось убить ради этой суммы, я стараюсь не думать.
Да, кстати, полиция ищет банду грабителей. В новостях по телевизору передавали, там даже фотороботы какие-то показали, но никого и близко похожего на меня. Скорее всего, эти убийства повесят на заезжих гастролеров или местных наркоманов. Я – вне подозрений. Не могу оставить эту тетрадку дома, слишком много в ней записано… Всегда ношу ее с собой, в рюкзаке, как и плащ. Может, лучше сжечь и дневник, и накидку, от греха подальше?
15 апреля
Каждый вечер я провожу с моей Агатой. Впрочем, она еще не совсем моя. Не знаю, что там пишут в глянцевых журналах про секс на третьем свидании, у нас уже тридцать третье, а Агата делает вид что не понимает намеков…
Наверное, нужно больше подарков. Она будет моей!
16 апреля
Призрак сказал, что я тупица. Наоборот, нужно притормозить с подарками, тогда все и сложится.
Да, я снова ходил на охоту за деньгами. Разве стоит мучиться из-за этого? Уверен, любой воспользовался бы такой возможностью.
19 апреля
Завалил!
Ура!!!
20 апреля
Или не ура? У меня не такой уж большой опыт в любовных делах. А вдруг Агате не понравилось? А если она притворилась? Мы провели сутки в роскошной гостинице, в номере для новобрачных. Сексом занимались, вроде все замечательно, но Агата как-то погрустнела под конец, а теперь уже сутки не отвечает на звонки и смс. Как это понимать?
21 апреля
Призрак сказал, что я непроходимый тупица. Агата нарочно изводит меня, чтобы я не соскочил с крючка и женился. Да что он знает о современных девушках! Возможно, в их дремучем средневековье так и происходило, но ведь все поменялось, да?
Но все-таки я обернулся невидимкой и последил за моей сладкой девочкой. Удалось подслушать в кафе ее разговор с близкой подругой. Агата заявила, что боится связываться со мной именно потому, что у нас все хорошо. Долбанная женская логика! Типа настолько все чудесно, что это не может быть правдой. Я наиграюсь и брошу, да еще и подарки отберу, а она останется с разбитым сердцем. Подруга поддакивала, мол, если бы у меня были серьезные намерения, давно бы уже купил квартиру и позвал Агату вить там совместное гнездышко.
Господи, я думал, что это только в сопливых мелодрамах, но нет, они реально так разговаривают. Бесит! Но раз девочкам нужны такие сценарии – пожалуйста.
Плащ в этот раз постарался на славу выследил банкира или бандита – попробуй, отличи, – с полным кейсом долларов. Кейс я сразу выбросил, пачки денег сложил в рюкзак. Дома пересчитал и ахнул. Пол-лимона зеленью… Дважды пересчитал…
Это как сорвать джек-пот в лотерее. Нереальное везение! Сколько на наши деньги? Даже представить не могу. Утром посмотрю курс.
14 июня
Давно ничего не писал.
Вы не представляете, как это сложно: поменять крупную сумму долларов и не погореть на этом. Ездил в соседние города, здесь чуть-чуть, там побольше. В итоге купил квартиру и съехал от родителей. Устроил новоселье, после бурной ночи предложил Агате переехать. Мы ведь теперь можем заниматься сексом, когда захотим – хата всегда свободна. Она обиделась, сказала, что не проститутка какая-нибудь! Хотела уйти и хлопнуть дверью, но тут я ей раз – и кольцо с бриллиантом.
Короче, у нас скоро свадьба!
21 июля
Наверное, это последняя запись.
Завтра свадьба, денег – куры не клюют. Плащ я не носил уже два месяца. Боюсь, если надену, призрак задушит меня завязками на шее. Ткань снова потускнела, стала похожа на прежнюю тряпку. Я спрятал накидку в банковскую ячейку, куда нет доступа никому. Туда же положу и эту тетрадь, и штык-нож, а еще 50 тысяч долларов – на черный день.
Надеюсь, он никогда не наступит.
3 сентября
Живем в кайф. Медовый месяц затянулся, мы объехали всю планету. Пляжи, отели, казино. Правда, деньги быстро заканчиваются, но теперь я решил: заберу эти 50 тысяч долларов, и начнем уже жить поскромнее. Тихая семейная жизнь, никакой роскоши.
Агата поймет, она ведь меня любит.
7 ноября
Все катится под откос. Деньги закончились, я больше не могу возить Агату в рестораны или на острова в Карибском море. Жена пилит меня каждый день и обвиняет в том, что я обманул ее и продолжаю губить молодые годы. Понятно, что эта сука любит деньги, но я-то надеялся, что и меня хоть немного любит. Я ошибался.
С течением времени стал замечать, что в этом нежном цветке скрывается ядовитая змея. Она – жестокая и с наслаждением мучает меня. Рассказывает о том, как заведет богатого любовника, если я не продолжу обеспечивать ее деньгами. Отказывает мне в сексе, но при этом ходит по дому в таких вызывающих нарядах, что я схожу с ума от желания.
Наверное, ей бы понравилось работать палачом в этом проклятом немецком городишке.
14 ноября
Неделю назад я забрал из банковской ячейки свой дневник, нож и плащ. Подумал, что не помешает хотя бы иногда выходить на улицы и искать богатую жертву. Если у меня снова появятся деньги, Агата изобразит любовь до гроба. Я буду знать, что все это фальшь, но, как оказалось, это не важно. Я втрескался в змею и не могу просто бросить ее и уйти. Притяжение слишком сильное, колдовское наваждение – не иначе.
В тот же вечер я надел плащ и отправился на охоту. Призрак молчал. Никаких упреков или претензий. Ледяное молчание, от которого мой позвоночник пронзали ледяные иголки. Когда я уже отчаялся добиться ответа, хриплый шепот раздался в моей голове: «Этот!» Я подбежал к человеку, одиноко сидевшему на автобусной остановке, и, не раздумывая, вонзил нож в спину. Он тяжко вздохнул, сполз со скамейки – будто сомлевший пьяница. И я увидел лицо…
Господи, как же трудно это написать…
Я узнал своего отца. Мы не виделись со дня свадьбы…
Плащ сдавил мое горло завязками, заставляя проделать ритуал и я, вымазав пальцы в крови родного отца, вытер их о выцветшую материю.
«У него в карманах ни гроша», – презрительно прогнусавил призрак. – «Ты совершил очень плохой обмен, дружок!»
Я и не заметил, как автобус подъехал к остановке. С легким шипением разъехались двери. Послышались охи и ахи. Какая-то девушка вызывала «скорую». Старческий голос каркнул: «Звоните в полицию!» Я побежал прочь, не соображая, что делаю. Я пытался сорвать с себя плащ, но завязки держали крепко – призрак оберегал меня, чтобы не лишиться единственного идиота, на котором он может паразитировать.
Не знаю, каким чудом я добрался до дома. Агата спала в нашей супружеской кровати, куда меня уже долгое время не допускают. Но в ту ночь это сыграло мне на руку. Я спрятал багровый плащ и штык-нож в сундук прадеда и засунул подальше на пыльные антресоли. Тетрадку с записями снова ношу с собой. Надо бы ее сжечь, от греха подальше, да все забываю.
На похоронах отца я шептал: «Прости! Прости меня!»
Мой шепот был подозрительно хриплым…
20 декабря
Давно ничего не писал.
Меня беспокоят призраки. Не те, которые заключены в волшебной мантии, нет. Призраки убитых мною людей. Они являются каждую ночь, и я просыпаюсь с диким криком. Самое страшное, что большинство жертв я видел лишь со спины, старался не заглядывать в лица, чтобы не принимать близко к сердцу. И теперь я вижу все эти спины. Залитое кровью пальто с меховым воротником. Распоротый клетчатый пиджак. Помятую рубашку с ярким орнаментом. Красно-белую футболку спортивного покроя. Спину отца…
Даже мертвое лицо отца не пугает так сильно, как его сутулая спина в серой куртке, потертой и будничной, которую я столько раз набрасывал на плечи, чтобы сбегать в дождь за пончиками или за квасом, к бочке на углу…
Я не знаю, как жить дальше, после всего, что я натворил.
Жена со мной не разговаривает. Она довольна жизнью, стала чаще пропадать где-то по вечерам. Возможно, завела любовника. Возможно, двух или трех. Возможно…
Не хочется думать об этом, но возможно, Агата нашла общий язык с призраком. Сегодня я увидел из окна, как она возвращалась с прогулки, и, готов поклясться, что в руках моя жена несла багровый плащ. Впрочем, может это только показалось. Я уже месяц не могу выспаться, а чего только не привидится в этом состоянии.
21 декабря
Проверил сундук на антресоли. Плащ исчез, а вместе с ним и штык-нож.
Неужели?!
Нет, вряд ли. Какой бы стервой ни была моя жена, она не настолько кровожадная.
22 декабря
Агата снова куда-то ушла. Или нет? Я слышу легкие шаги, хотя в комнате никого не видно.
Мне не страшно, я покорился судьбе.
Я жду последнего удара.
Я…
Ольга Дегтярева
«Стихийное бедствие»
1
– Пусть вас не тревожат незначительные подземные толчки, – сказал консьерж, оформляя документы и даже не подняв глаз на нового постояльца, чтобы понять, как того могли насторожить колебания земли и звон посуды завтракающих за столиками посетителей.
Старик уже знал реакцию приезжих на этот природный феномен и почти на автомате выдавал успокоительную фразу. Пару раз ему случалось заговорить до того, как толчки, действительно, начинались, что оказывало сногсшибательный эффект на туристов.
– Беспокоиться не о чем, – повторил он, протягивая высокому мужчине средних лет ключи от номера, – если никто не обидит душу старого вулкана, беспокоиться точно не о чем.
Мужчина взял ключ, но не спешил отходить от приемной стойки. Багаж подхватил носильщик и неторопливо понес в номер. Дождавшись, когда тот отдалится на значительное расстояние, он спросил:
– А как у вас насчет досуга?
– О, тут великолепная природа, вы можете прогуляться к старой горе, а также вдоль моря, еще…
– Да ну! Разве я буду спрашивать об этом, – перебил Олег консьержа.
Ему показалось, что старик растерялся, как будто никто ранее не задавал подобных вопросов. Но позвольте, курортный город располагает, а хороший отель предлагает, разве нет?
– Вам стоит только выйти к морю, как все мирские заботы оставят вас, – стараясь не выдать свое замешательство, продолжал консьерж.
– Я не медитировать сюда приехал, – похоже, старик останется сегодня без чаевых.
– Возможно, вы раньше просто никогда…
– Я не в том возрасте, чтобы резко менять свои привычки, и прогулки вдоль моря меня не интересуют. Меня интересует женский пол.
– О! Местные жительницы не любят заводить курортные романы, да и, откровенно говоря, на месте приезжих, я бы и сам опасался это делать.
– Не думаю, что ваши женщины отличаются от женщин моего города.
Консьерж покачал головой:
– Наши женщины особенные, – это прозвучало так серьезно, что Олег невольно усмехнулся. – Вон за тем столиком сидит Вера, – консьерж улыбнулся и кивнул. – Она может рассказать вам много занимательного о нашем поселении.
Олег обернулся. За столиком в углу сидела симпатичная женщина, на вид ровесница Олега. На ней было платье с большим вырезом и короткими рукавами, на соседнем стуле висела куртка. В глаза бросались витиеватые татуировки на обеих руках.
– Привет! – Вера подмигнула.
Олег повернулся к консьержу.
– Годится.
– Что, простите?
Олег вытащил из бумажника крупную купюру и положил на стол перед служащим отеля.
– Ваш номер на третьем этаже, лестница – за угол и направо. Лифтов у нас нет. Приятного отдыха!
Олег снова взглянул на Веру, послал ей воздушный поцелуй и пошел в свой номер. Завершение командировки обещало стать жарким…
2
Поздней осенью курортные города выглядят опустошенно печальными. Местные жители отдыхают в своих домах после летнего праздника жизни, изредка выбираясь на улицы. Пляжи одиноко остывают под все еще ярким, но уже довольно холодным солнцем.
Место, в котором оказался Олег, не было обязательным пунктом его командировочного маршрута. Более того, срок деловой поездки уже подходил к концу, и он мог бы со спокойной душой вернуться в свой мегаполис. Но будто по провидению рока, он оказался именно здесь, всего лишь желая немного отдохнуть перед тем, как отправиться домой.
Это было небольшое поселение, расположенное между двумя хребтами гор, уходящими в море, с маленькими домами и узкими переулками, аккуратно вымощенными красновато-коричневой брекчией. Самым высоким зданием являлась трехэтажная гостиница на двадцать четыре номера. В пяти минутах ходьбы от нее расположился потухший вулкан. Точнее сказать, дремлющий, потому что с его конусообразной вершины периодически стекало несколько ручейков целебной грязи и глины, из которых местные жители делали косметические средства для продажи заезжим гостям.
Мало кто попадал сюда целенаправленно. Городок был скорее перевалочным звеном между основными пунктами отбытия и прибытия. Его даже на картах региона не обозначали. Более того, некоторые путешественники уверяли, что много раз проезжали по приморскому шоссе, но никакого поселения здесь не видели.
Те же, кто волею судьбы останавливался в городке, описывали его по-разному, хотя все отмечали необычную красоту ландшафта. Деревьев и кустарников здесь не было совсем, вместо них повсюду, на перекрестках улиц и возле домов, стояли разноцветные камни – овальные, круглые, плоские, где-то сложенные в замысловатые композиции, а где-то разбросанные хаотично. Цветов в городке также не было, но, несмотря на это, воздух наполняли душисто-пряные ароматы. Больше, чем на два дня здесь никто не задерживался. Почему? Кто знает. Некоторые утверждали, что какая-то невидимая сила будто прогоняет чужаков из этого места, а другие уверяли, что однообразие жизни в городке быстро наскучивает.
Олег, расположившись в номере и приняв душ, решил прогуляться по окрестностям, а заодно рассмотреть поближе рисунки на руках Веры. Надев вельветовый костюм и сбрызнув шею парфюмом, он вышел из гостиничного номера.
Внизу все было по-прежнему. Статный консьерж преклонного возраста стоял за стойкой регистрации и через полуприкрытые веки надзирал за жизнью, кипящей в фойе. Хотя гостиница была небольшая, за аккуратно расставленными столиками сидело гораздо больше людей, чем это бывает в отелях такого типа. Скорее всего, местные заходили в лобби-бар выпить чего-нибудь покрепче.
Веры за столиком не оказалось. Олег нахмурился, но потом усмехнулся. Иногда отдыхать нужно и от женщин, которых в его жизни было в избытке. Симпатичный, да еще и щедрый мужчина с деньгами выглядел гиперсексуальным в глазах и молодых девушек, и зрелых дам. Но более всего, пожалуй, их привлекала холодная неприступность. При всем расположении к женскому полу, Олег был весьма сдержанным и сердце свое не раскрывал никому. Возможно, потому что оно принадлежало законной жене, но этот холеный красавец давно перестал рассматривать женщин как объект для серьезных чувств. А каждая новая пассия так и норовила найти потайной лаз к его чувствам.
Миновав парковку, Олег вышел на центральную площадь, от которой змейками растекались изогнутые улочки и проулки. Картина, представшая его глазам, была достойна кисти художника-экспрессиониста. Глиняные одно- и двухэтажные домики с палисадниками и мансардами как будто были собраны из гигантского конструктора ребенком-великаном. Терракотовые крыши всех оттенков – от светло-абрикосовых и персиковых до бронзовых и темно-ржавых – радостными пятнами разбавляли пасмурный день. Кто жил в этих домах? Эльфы? Гномы? Обычные люди? Шторы скрывали таинство, происходящее в комнатах. Возможно, эльфы готовили зелье, гномы прятали золото или обычные люди занимались какой-нибудь приятной банальщиной.
Олег вышел не перекресток с указателем в виде четырех стрелок с надписями, направленных в разные стороны. Так, посмотрим: пляж, гостиница «У старой горы», Грязевое озеро и Купеческая улица. Для пляжа, пожалуй, слишком холодно. В гостиницу он и так вернется, Грязевое озеро – вообще девиация…
Олег свернул на Купеческую улицу. Название громкое, а на деле – дюжина маленьких лавочек, где местные жители выставляли различные украшения из обсидиана, дунита, гнейса, поделки из самана, а также косметику из глины и целебной грязи с минералами. Олег праздно переходил от одной лавки к другой, где каждый торговец рассказывал о чудесных свойствах грязевого вулкана, дарующего поистине волшебные породы, благодаря которым можно как строить дома и прокладывать дороги, так и открывать свой бизнес. Олег поймал себя на мысли, что без вулкана тут и город бы вряд ли возник. Все эти люди копошатся на склоне горы, как блохи в собачьей шерсти. Паразиты. Они даже говорить о чем-то кроме вулкана не могут – во всех лавчонках одни и те же слова, как под копирку…
Олег уже хотел повернуть назад, но его взору предстало необычное здание. На фоне одинаковых домов-кубиков круглая башня с мозаичным оконцами казалась настоящим чудом. Именно так, чудом. Башня буквально материализовалась у него на глазах. Олег был готов поклясться, что этого круглого дома не было, когда он шел, одним глазом разглядывая витрины, а другим окрестности. Но вот он стоит в метре от открытых дверей круглой постройки, на стенах которой развешаны горшки с цветами. Только сейчас Олег в полной мере осознал, что это единственное место в городке, где он видит цветы, ухоженные и пахнущие жизнью.
Мужчина сделал несколько шагов и зашел в распахнутые двери. Внутри парил аромат благовоний, в котором переплетались цветочные, фруктовые и пряные нотки. На прилавках стояли баночки с пузырьками, флакончиками, колбочками, наполненными разноцветными жидкостями, кремами и мазями.
– Добрый день! – услышал Олег юный женский голос.
Только сейчас он заметил девушку. Да что же такое-то! Картина обретает детали беспардонным образом прямо перед смотрящим на нее зрителем. Этой девицы ведь точно не было, когда он зашел. Что здесь происходит?
Девушка с длинными волосами темно-рыжего цвета и приветливо улыбалась.
– Простите, я вас сразу не заметил, – замялся Олег.
И тут же подумал, что не заметить девушку было невозможно – настолько необычной внешности она была. Узкое вытянутое лицо с эльфийскими скулами, блестящие изумрудом чуть раскосые глаза, слегка курносый нос и маленький ротик. Ее волосы струились по плечам, и Олег был уверен, что если откинуть их назад, правду о сказочном происхождении выдадут заостренные кверху уши.
– Я могу помочь с выбором подарка близкому человеку. Здесь есть все. Не сочтите за нескромность, просто вы оказались поистине в чудесном месте, которое может исцелить любые недуги. Слышали о целебных свойствах вулканической глины?
От вопроса, обращенного к нему, Олег будто очнулся и понял, что это время таращился на девушку с отвисшей челюстью.
– Ничего не слышал, – пробормотал он, качая головой.
Зеленые глаза заискрились еще сильнее. Олега накрывало невероятное чувство. Не то, чтобы девушка была красивой, скорее неземной, волшебной, притягивала внимание как диковинный цветок. И в то же время она была слишком реальной, до такой степени, что Олегу захотелось ее ощупать, как ребенку, увидевшему в песочнице чужую игрушку – жадно схватить, покрутить в руках, поискать, где у нее завод и куда вставляется батарейка…
В магазинчике становилось душно. Испарина появилась на лбу и щеках Олега.
– Я вам обязательно расскажу, – уловив изменение его состояния, сказала эльфийка.
– Зайду вечерком, – бросил мужчина и выскочил из лавки.
Свежий прохладный воздух обдал его лицо, стало значительно легче. Можно было вернуться обратно, но Олег посчитал, что это будет выглядеть глупо, и быстрым шагом пошел в сторону гостиницы.
Он проходил мимо домов, но уже не любовался ими, а думал о девушке из лавки. Ему хотелось вернуться и послушать ее историю о свойствах глины, об этом замшелом городке, да о чем угодно, лишь бы побыть рядом. Обычно ровно относящийся даже к самым высокоранговым самкам, в этот раз Олег был выбит из колеи собственными чувствами. О влюбленности речь, конечно, не шла, но страсть определенно чиркнула спичкой. Ох, скоро все запылает…
3
Консьерж взглянул на Олега непривычно хмурым взглядом:
– Как вам прогулка?
– Город, действительно, великолепен и есть, что посмотреть.
– Что больше всего понравилось? – похоже, консьерж был расположен к диалогу. Или допросу?
– Набрел на лавочку с целебной глиной в конце Купеческой улицы, – небрежно бросил Олег.
– В круглой башне? – в голосе старика послышалось волнение.
– Да. Хозяйка там еще такая привлекательная.
Консьерж покачал головой.
– Ее отец не одобряет общения с приезжими мужчинами. Да она и сама не очень к этому расположена.
Не расположена? Олегу еще больше захотелось вернуться в эльфийскую башню.
– А вот Вера, с которой вы уже имели честь познакомиться, может рассказать много интересного о городке и его жителях, – пластинка пошла по второму кругу.
Олег кивнул и повернулся, но консьерж его окликнул:
– Здесь все знают девушку из той лавки. Поверьте, не самая лучшая собеседница. Я бы хотел предостеречь вас от дальнейшего общения. К тому же она слишком юна, и вряд ли будет интересна такому опытному мужчине.
Олег не удостоил старика ответом и поднялся в номер.
Комната была наполнена прохладным воздухом поздней осени. Удивительно, почему в такую откровенно недружелюбную погоду открыты все сувенирные лавки. Разве кто-то приезжает сюда на отдых? Хотя гостиница явно не пустует. Кто все эти люди? Неужели это поселение пользуется такой популярностью среди туристов?
Олег сам не заметил, как забылся легким дневным сном, в котором образы эльфов переплетались с орками, поджигающими деревья, и прочей несуразной подсознательщиной.
4
Он проснулся от повторяющихся ритмических толчков, о которых загодя предупреждал консьерж. Неспроста ножки кровати, на которой он спал, привинчены к полу. Закрепленный стол тоже оставался на месте, в то время как стул гарцевал по комнате, словно игривый пони.
В окно заглядывал влажный осенний вечер. Заурчало в животе, и Олег отправился на ужин. Консьерж любезно рассказал обо всех ресторанах и кафе, которые есть в городе. Их насчитывалось всего три, но это не так уж и плохо – хотя бы создается иллюзия выбора. Выслушав внимательно, чем угощают в каждом из них, Олег отправился к тому, которое находилось у Грязевого озера.
Само озеро представляло собой правильной формы круг диаметром около двухсот метров, заполненный чем-то черным и на вид вязким. Изредка на поверхность всплывали и лопались пузырьки. Маленькое одноэтажное кафе с незамысловатым названием «У Грязевого озера» располагалось на берегу. Олег зашел внутрь и от запахов домашней выпечки ощутил наплыв нереального счастья. Вместе с предвкушением сытного ужина к нему пришли воспоминания о дневной встрече с девушкой из другой реальности. Ему захотелось разделить с спешно проглотив и то, и другое, побежал к круглой башне.
Стремительно темнело, но окошки в домах и фонари вдоль улицы освещали путь до круглой башни с фиолетовой крышей. Двери были все так же приветливо распахнуты – словно руки для объятий. Не успел Олег войти в лавку, как оттуда выпорхнула хозяйка. Первое дневное впечатление только усилилось – в тусклом свете фонарей она казалась еще более воздушной и нереальной. Олег сглотнул и произнес не своим голосом:
– Я вернулся за вашей историей о…, – черт возьми, о чем собиралась говорить эта прелестница!?
Девушка рассмеялась.
– Давайте поужинаем вместе? – Олег перешел к привычным мантрам обольстителя. – Заодно расскажете, где в вашем городе хорошие рестораны.
– Рестораны? – сквозь смех произнесла она. – Ну, какие в нашем захолустье рестораны? Вы еще скажите с мишленовскими звездами.
Олег удивился, что провинциалке вообще известно о мишленовских звездах.
Она закрыла дверь на замок и протянула ему свою ладошку:
– Пойдем!
Маленькая ручка с длинными красивыми пальцами и аккуратными ногтями без малейшей капли лака. Олег сжал ее в своей руке, удивившись такому повороту событий. И ведь это совсем не те действия, которых он ожидал после слов консьержа. Да и по собственному опыту он знал, что далеко не каждая молодая особа отважится вот так запросто идти с незнакомцем за руку.
– Рядом с пляжем есть одно уютное местечко, только для местных, – спокойно сказал она. – Вряд ли гостиничный страж вам о нем рассказал.
«Гостиничный страж», господи! Этот вечер переполнен фэнтезийными образами.
Влажный промозглый воздух стал нагреваться, и в какой-то момент Олегу пришлось отпустить руку девушки, чтобы скинуть свое пальто.
– Какие у вас тут перепады температуры, – произнес он, и тут же спохватился. – Ой, простите, я был так ошеломлен вашей красотой, что даже не спросил имени.
– Красотой? – в изумрудных глазах заблестело удивление.
Неужели ей никто раньше не говорил комплиментов? Конечно, в классическом смысле продавщица сувениров не была ни смазливой, ни красивой. Скорее в ней было что-то… Олег вдруг с удивлением понял, что это было что-то отталкивающее. С одной стороны, девушка вызывала в нем животное желание и возбуждала любопытство: хотелось сравнить, похожа ли она на других женщин, с которыми доводилось делить постель. С другой стороны, рядом с ней Олегу было неуютно. Возникало удушливое ощущение накатывающей волнами тошноты, даже не волнами, а толчками, словно дремлющий вулкан сотрясал не только землю, но и – персонально его, олеговы, внутренности. Как тогда, в круглой башне, в момент первого знакомства. Только теперь бежать некуда – маленькая рука держит на удивление крепко.
– Не извиняйтесь, я сама растерялась и не представилась. Меня зовут Яна.
– А меня Олег.
– Вы знаете, сюда никто по имени Олег никогда не приезжал, – сказала она и рассмеялась.
Он решил, что это такая местная шутка и тоже улыбнулся.
Дошли до бухты, которая располагалась между окаменелыми ладонями великана. Пенистые гребешки волн таяли, не добираясь до берега. Песчаный пляж пустовал. От подземных толчков песчинки подлетали вверх, и некоторое время кружились в воздухе, исполняя причудливый танец. Шум моря и рассыпающегося песка звучали тревожно, вводя в транс любого, кто случайно оказывался здесь.
Яна внезапно остановилась и повернулась к Олегу лицом, и тот не удержавшись, крепко прижал девушку к себе. Сопротивления не последовало, тогда Олег решился ее поцеловать. Всегда рассудительный и осторожный, предпочитающий неторопливо убалтывать барышень двусмысленными намеками до полного взаимного согласия, сейчас он действовал, напролом, как потерявший голову мальчишка.
К этому времени совсем уже стемнело, лишь одинокий фонарь освещали страстно целующуюся пару. Тепло было совсем не по-осеннему, но Олег уже не мог адекватно оценить: поднялась ли температура воздуха до аномально высокой для поздней осени отметки, или это жар страсти покрывет его тело испариной. В голове стучала только одна мысль, не облекаемая в слова.
Вдруг Яна отстранилась, и замутненным взглядом Олег снова увидел ее необычное лицо. Определенно, девушка не красива, никакого «золотого сечения» или глянцевого гламура, но она чертовски сексапильна. Есть в ней изюминка, несомненно, есть.
– Мне пора, – сказала Яна и отстранилась.
– А как же… – Олег смутился и не сразу нашел слова. – Как же ужин?
Не выражающим никаких эмоций взглядом она посмотрела на него.
– Я соврала. Нет никакого ресторана для местных.
Олег замер, совершенно сбитый с толку нелогичностью ее поступков и слов.
– Наше общение ни к чему хорошему не приведет, – отрезала Яна и гордо удалилась.
Озадаченный, возбужденный и злой Олег проводил глазами ее точеную фигурку и отвернулся, всматриваясь в безразличную темноту моря. Теперь ему не просто хотелось обладать этой девушкой, теперь в этом появился вызов – либо усмири эту своенравную стихию, либо беги, поджав хвост. Он сплюнул и побрел в гостиницу. Быстрым шагом пересек фойе, не обращая внимания ни на неодобрительный взгляд консьержа, ни на призывные жесты Веры, сидящей за столиком. Поднялся на свой этаж. Заперся в номере и, приняв ледяной душ, бросился в жадные объятия сна.
5
Небо едва озарилось светом восходящего солнца, когда Олег, тщательно уложив волосы и надев свой лучший выходной костюм, спустился вниз. Надо ли говорить, что массовка, как окрестил Олег постоянно сидящих за столиками людей, уже была на своих местах? Расходились ли они вообще?
«Гостиничный страж» неприветливо поджал губы, а Вера подошла поближе и окликнла Олега. Она была миловидной женщиной, еще достаточно молодой, чтобы будоражить в мужчинах чувства и желания.
– Хотите, мы проведем этот день вместе? – предложила она.
Еще вчера утром Олег непременно согласился бы на такое предложение, но Купидон уже запустил в него стрелу с вырезанным на древке именем Яны. Впрочем, не будь этот городок столь маленьким, где каждый друг друга знает, можно было бы сделать сразу две ставки. Провести день с Верой, а после наведаться в круглую башню. Но сейчас это слишком опасно: раз уж его выбор пал на Яну, он должен получить именно ее, даже если придется пожертвовать альтернативными вариантами. Но, стараясь не задеть самолюбия женщины, Олег соврал:
– Я приехал сюда по работе и сегодня буду занят.
– А завтра? Послезавтра? – Вера лукаво улыбнулась. – Я, кстати, могла бы и в работе тебе помочь.
Олег слегка опешил от такой самоуверенной наглости.
– Могу приносить кофе и бутерброды, когда это понадобится.
– Благодарю, конечно, но…
Черт, а что «но»? Не сам ли первым начал расспрашивать про развлечения, посылать воздушные поцелуи и распушать павлиний хвост… Как теперь объяснить?
Вера на мгновение задумалась, словно прислушиваясь к далекому голосу.
– Хм… Тебе понравилась Яна? Я видела вас вместе.
– Яна? А, продавщица из лавки. Я просто покупал у нее кое-что для своей… Для своих родственников.
– Не вздумай закрутить с ней роман, – погрозила пальчиком Вера. – Эта девочка не так безобидна, как кажется. Да и к тому же намного моложе тебя. Я ведь подхожу для курортного романа гораздо больше. Давай просто попробуем, а потом ты вернешься к своей… К своим родственникам.
– Ты очень классная, но… Нет.
– Отец Яны, – женщина запнулась, – он… Он будет зол.
– Я не сделаю ей ничего плохого.
– Ты, может, и нет. Но она…
Пауза затянулась, Олег посмотрел на Веру и еще раз пожалел, что данный городок слишком мал, чтобы петлять зайцем от одной дамы к другой. Бросив невнятное то ли «прости», то ли «пока», направился к выходу.
На улице было тепло и ветрено. В воздухе витало едва уловимое чувство тревоги. Олег прошел через парковку и вышел на центральную площадь. Город безжизненный вчера, сегодня был наводнен людьми. Десятки людей, парами или по одному бродили по улице. Некоторые девушки со спины напоминали Яну – похоже одетые, с такими же миниатюрными фигурками. Олег ускорял шаг, обгонял очередную рыжеволосую особу и убеждался, что это не она.
Снова началось легкое землетрясение. Вулкан вибрировал мелкой дрожью, это было похоже на конвульсии человека, сотрясаемого злобой, который сдерживается из последних сил, но вот-вот взорвется. С неба падали крупные капли дождя. Углубление на вершине горы бурлило, испуская ручейки глины, разбавленные водой. Грязь текла по улицам, оборудованным каналами специально для такого случая. Из домов высыпали дети в резиновых сапогах, с ведерками и с веселым смехом прыгали в грязевые потоки. Ни у кого не было страха. Все радовались разгулу стихии. Грязевой вулкан был кормильцем для многих живущих здесь, ведь чем больше он изрыгал грязи, тем больше баночек с целебным зельем можно затем продать. Даже дома как будто радовались природному явлению. Их крыши покрывались блеском, а окна растворялись настежь и смотрели восторженными лицами обывателей. Возможно, потому что других развлечений в городе особо и не было.
В воздухе витал озоновый запах грозы, хотя ни молний, ни грома не появлялось. Слышались только крики радующихся детей и шипение стекающей глины.
6
Двери круглой башни были все также гостеприимно открыты. Не замедляя шага, Олег зашел внутрь, окунаясь в уже знакомый пряный запах. Знакомые чуть раскосые глаза ласково смотрели из-за прилавка, но их обладательница молчала. Олег также не произнес ни слова, бесстыдно разглядывая ее лицо и фигуру в обтягивающем платье. Да, сегодня она надела откровенно вызывающее платье, Олег не мог этого не отметить. Неужели ждала?
– Давай прогуляемся, – прохрипел Олег, не узнавая свой голос.
Яна покачала головой:
– Это может зайти слишком далеко.
Это уже зашло слишком далеко!
– Нет, это всего лишь прогулка. Мне нравится здесь, я хотел бы узнать побольше о городке. Кто, лучше тебя сможет все рассказать и показать?
Яна смерила его недоверчивым взглядом. Действительно, мог бы придумать что-то пооригинальней. Но через мгновение изумрудные глаза потеплели.
– Покупателей сегодня мало, и к тому же скоро обед, а я вчера так и не показала тебе хороший ресторан.
Яна вышла из-за прилавка, и Олега накрыло невероятное чувство, которое не в силах контролировать ни один мужчина. Он протянул руки и сжал хрупкую талию. Яна отклонилась назад, но полностью увернуться не успела.
– Прости! – он тут же разомкнул объятья и потряс головой, чтобы немного прийти в себя. – Ты действуешь на меня как магнит.
– Меня тоже к тебе тянет, – призналась девушка. – Только я не могу вот так просто…
– Понимаю, все понимаю. Давай попробуем по-другому. Усложним?
Яна рассмеялась, а потом взяла с прилавка один из многочисленных флакончиков, открыла его и поднесла к самому носу Олега.
– Нравится?
– Да эта штука, – Олег замялся, подбирая слова, – что это? Она пахнет тобой!
Яна капнула несколько капель себе на пальцы и провела ими по щеке Олега. Ах ты… Только этого не хватало. Сегодня она точно не вернется ночевать домой!
Несмотря на острое желание сейчас же отвести девушку в свой номер и сорвать с нее это тесное платьице, Олег медленно выдохнул и заставил себя успокоиться. Такая дерзость может ее спугнуть. Весь прежний опыт подсказывал, что наскоком эту крепость не взять, нужно вернуться к проверенному методу долгой осады. Будем гулять, взявшись за руки, хоть до самого вечера – путь девчонка почувствует себя в безопасности, привыкнет к мысли, что с Олегом хорошо, пусть дозреет и к полуночи сама свалится спелым яблоком прямо в кровать…
На улице все успело поменяться. Не было ни дрожи земли, ни мрачных туч. Ручейки глины медленно застывали, превращаясь в часть городского ландшафта.
– Сегодня хороший день, – улыбнулась Яна. – День даров старого вулкана. Из грязи потом сделают целебные эликсиры и косметику, а из глины – игрушки и прочие сувениры.
– Город как будто живет тем, что дает вулкан.
– Так и есть. Практически у каждого местного жителя есть лавочка, а кто-то даже умудряется заключать договора на поставку наших изделий в крупные города. Может, и в магазинах твоего города встречается наша косметика.
– Не обращал внимания, – пробормотал Олег.
– К нам часто заезжают мужчины, покупающие подарки своим женам и подругам.
По тому взгляду, который Яна кинула на Олега, он понял, что это завуалированный вопрос и надо что-то на это ответить.
– Я бы купил подарок тебе, – улыбнулся он.
– Значит, тебя никто не ждет в том месте, откуда ты приехал?
Олег не любил врать. Ему не часто приходилось это делать. Бывшие любовницы знали о его семейном положении и не претендовали (по крайней мере, как ему хотелось думать) на брачное ложе. Но в этот раз сказать правду означало пустить пулю в лоб розовощекому Купидончику.
– Я бы предпочел сейчас не вспоминать о том, что меня там ждет. Работа, встречи, совещания, постоянные переговоры с партнерами. Этот камень, который я качу в гору, скатывается вниз каждую пятницу, и в понедельник все начинается заново. А здесь… Здесь как будто другой мир. Другие чувства, эмоции, я сам здесь другой.
– На тебя благотворно влияет наша размеренная жизнь.
– Это ты на меня так влияешь.
Яна зарделась от смущения и некоторое время молчала. Потом заговорила, стараясь не глядеть на Олега. Изумрудные глаза были прикованы к вершине вулкана.
– Знаешь, я иногда думаю, что каждый человек – как коробок спичек. Есть наполненные доверху, которые могут чиркать спичками много раз и каждый раз зажигается огонек. Они влюбляются и радуются жизни. А есть, такие, как я, в которых только одна спичка. Если с первой попытки не удастся разжечь пламя, то потом уже поджигать будет нечего. Если я сейчас чиркну спичкой, огонь будет гореть, но когда ты уедешь, он погаснет. И больше никогда ни к кому ничего подобного я не испытаю. Вот чего я боюсь, понимаешь?
Ладонь Олега моментально вспотела, и он поспешил перевести разговор с неуютной темы:
– Твой отец, наверное, оберегает тебя от общения с мужчинами. Я слышал о нем от других жителей.
– Не сомневаюсь, что слышал. Его зовут Янартау, он – грандиозная фигура для этого города, – усмехнулась Яна. – Но тебе не нужно опасаться. Он пока ничего не знает о нас.
– А если узнает?
– Не возьмусь предугадать его реакцию, – девушка подмигнула и засмеялась. – Не бойся. Придет время, и я вас обязательно познакомлю. Надо только немного подождать. Все-таки в моей жизни никогда не было серьезных отношений. Мне казалось, что я наполнена разными чувствами и эмоциями. А вот тебя встретила и вижу, что прежний мир, на самом деле, пустая картонная коробка… Мне страшно быть с тобой и в то же время без тебя я уже не хочу, – Яна остановилась и только сейчас пристально посмотрела в глаза Олегу.
Олег подумал о жене, о ребенке, о Вере и других женщинах, готовых ради него практически на все, и ответил:
Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/irina-shishkovskaya/kratkost-i-talant-almanah-2020/) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке
Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения